В Подпорожье планируют создать музей СвирьЛага
Вчера, по инициативе Общественной Палаты Ленинградской области, в городе Подпорожье состоялся круглый стол, посвященный обсуждению инициативы создания народного музея СвирьЛага – одного из множества концентрационных лагерей, созданных на территории СССР в середине прошлого века.
Инициаторами создания музея выступили краевед и журналист Петр Васильев и генеральный директор ЗАО «Северо-Западный Холдинг» Иван Иванов.
Участники круглого стола инициативу поддержали, хотя и высказали мнения, что финансирование музея может столкнуться с трудностями.
Марина Муравьева, краевед из Петербурга, рассказала, какие находки обнаружила её поисковая партия на месте разрушенных лагерных сооружений, и даже показала некоторые из них – куски засовов, жестяную кружку, фрагменты колючей проволоки.
Галина Артёмова, директор библиотеки, рассказала о краеведах Подпорожья, изучавших историю СвирьЛага; Петр Васильев поведал собравшимся об уже состоявшихся мероприятиях по увековечиванию памяти жертв террора; Юрий Шевчук, член Общественной Палаты Ленинградской области и председатель Северо-Западного Зеленого Креста, выразил мнение, что «черных страниц» в истории не бывает, даже самые «черные» страницы повествуют не только о горе, но и о сопротивлении людей, их духовном подвиге.
Валентина Лимарова, заместитель главы Подпорожского района, в целом одобрив идею создания музея, посоветовала организаторам поискать поддержки у депутатского корпуса. Евгения Литвинова, представлявшая общество «Мемориал», рассказала об опыте создания подобных музеев в России и посоветовала обязательно использовать музейную площадку для организации событийного туризма в Подпорожье.
Затем участники круглого стола осмотрели площадку под размещение будущего музея и сопутствующей инфраструкуры.
По итогам круглого стола была принята резолюция, направленная председателю Общественной Палаты Ленинградской области.
Краткая справка о СвирьЛАГе.
В 1931 году на берегу реки Свирь, основывается один из первых концентрационных лагерей системы ГУЛАГа – он назывался СвирьЛАГ . В нем содержалось от 30 до 48 тысяч узников в разные годы. СвирьЛАГу не посвящено ни одной научной монографии, о нём не упоминают учебники. Но об этом лагере помнят люди – потомки тех, кто видел, как создавался и как закрывался СвирьЛАГ.
Есть упоминания о СвирьЛАГе и в православных путеводителях, составленных для паломников.
Православное Присвирье. О Лодейнопольском благочинии и его центре (Сост. Ольга Олюшина). // Акафист Преподобному Антонию Дымскому. Издание Леушинского подворья, Санкт-Петербург, 2004, 32 с..
«В тридцатых годах в XX века в Лодейном Поле был размещен исправительно-трудовой лагерь «СвирьЛАГ», просуществовавший около шести лет. В «СвирьЛАГе» находилось около 70 тысяч заключенных. Это был один из самых страшных концентрационных лагерей ГУЛАГа, где заключенные ходили полуголыми, а нормы снабжения были урезаны до пределов клинического голодания всего состава лагеря. В таких условиях пришлось отбывать свое заключение в разные годы многим исповедникам веры со всего пространства страны. К сожалению, архив «СвирьЛАГа» был уничтожен, что затрудняет назвать имена многих из духовенства, отбывавших ссылку. Но уже сегодня мы знаем, что среди них были будущие святые: священномученики архиепископ Августин (Беляев) и архиепископ Феодор Волоколамский, новомученица княжна Кира Ивановна Оболенская. Это первые известные прославленные святые, ходившие по Свирской земле со времени прп. Александра Свирского и его учеников. Находились в заключении в Лодейном Поле и сын московского старца Алексея Мечева священник Сергей Мечев, монахиня Вероника, духовное чадо епископа Мануила (Лемешевского) и старца Серафима Вырицкого, величайший русский философ Алексей Федорович Лосев (как теперь выяснилось, бывший в тайном монашеском постриге). Воистину, можно сказать, что земля здесь полита потом и кровью мучеников.»
Ярких, заметных людей в СвирьЛАГе сидело немало. Память о них составит славу Посвирья. Их имена привлекут сюда путешественников, интересующихся нашей историей.
Это, например, Андрей Снесарев, востоковед и боевой генерал 1-ой мировой войны. С 1919 г. Начальник Академии Главного штаба Красной Армии, он был арестован в 1930 году.
Историк Лев Лурье сообщает, что сохранились свидетельства: дневники и письма Лосева и Снесарева, охранявших в Свирьлаге одну и ту же лесную биржу. Они совсем по-разному оценивают происходящее. В этих документах они ведут заочный спор (видимо, это продолжение очного спора) о том, что происходит на их участке – лесной бирже. Генерал Снесарев упрекает товарищей за то, что они «ленивы и совершенно не тренированы», пишет, «что из интеллигенции только дурак не совьет веревок». Он осуждал Лосева за то, что тот халтурит. А Лосев считал, что ошибки в стране случаются из-за таких дураков-солдафонов, как Снесарев.
Оба они при этом совершенно не понимали, что же действительно происходит в стране.
Исключением из правил являлся Борис Солоневич, который знал, за что и почему он находится в лагере, и знал, что ему делать. Он был физкультурным врачом. Еще в 1926 году его отправляют на Соловки, а затем в ссылку. Дважды он пытается бежать из СССР. Его снова арестовывают. В СвирьЛАГе Солоневич – начальник санчасти. 28 июля 1934 года он в очередной раз бежал. Месяц он пробирался через тайгу к финской границе. Ему пришлось пройти пешком 300 километров.
Воспоминания Ивана Солоневича – главное и страшное свидетельство о жизни в СвирьЛАГе. Они неоднократно опубликованы и по этим материалам можно представить себе, как выглядел СвирьЛАГ.
В 1935 году проходит комплексная проверка СвирьЛАГа. 43% заключенных оказываются не способными к лесозаготовительным работам. Фактически комиссия установила, что дальнейшее существование СвирьЛАГа нерационально. Таким образом, в 1937 году, когда большинство лагерей только открывалось, СвирьЛАГ был закрыт.
Затем во время войны финны здесь организовали лагерь для советских военнопленных, а в 1945 году здесь был уже лагерь для пленных немцев.
А затем на северо-востоке Ленинградской области появились уже новые лагеря. Заключенные этих новых лагерей совместно с вольнонаемными (вербованными, как тогда говорили) восстанавливали взорванные гидроэлектростанции.