О королях и капусте 110 лет спустя после О. Генри
Итак, мусорный коллапс Санкт-Петербурга, о котором так долго говорили экологи, наконец, свершился. Крупнейший полигон твердых бытовых отходов на Волхонском шоссе, принимавший половину мусора Санкт-Петербурга, был отнят у собственника, заблокирован прокуратурой от приема мусора и умело подожжен неизвестными с нескольких сторон – так, что тлеть, испуская удушливый дым, он теперь может годами.
Несколько малых полигонов ТБО, расположенных в области, просто не справятся с потоком городского мусора. Крупный питерский полигон «Новосёлки» работает, собственно, до первого прокурорского предписания, так-как расположен в черте Санкт-Петербурга, а это законом запрещено. Два мусороперерабатывающих завода – в Горелово и Янино – на самом деле извлекают из мусора лишь 5-6% вторичного сырья; остальное обеззараживается и вывозится на те же полигоны…
Нельзя сказать, что руководство Санкт-Петербурга не понимало приближающейся опасности и не «принимало мер». Но все пятнадцатилетние попытки создать на территории Ленинградской области новые полигоны ТБО, наталкивались на сопротивление «местных жителей», застрельщиками которого, кстати, выступали петербуржцы. Сколько политических карьер было сделано под маркой «борьбы с полигоном»! Теперь те, кто голосовал за популистов, могут быть довольны – полигона рядом с их поселками нет. Просто все вокруг них постепенно становится сплошной свалкой.
Чтобы понять, что делать нам в этом, очень сложном, положении, следует вспомнить, с чего всё началось.
До 2006 г. система производственных предприятий, предназначенных для переработки и захоронения мусора Питера, состояла из: ЗАО «Опытный завод МПБО», в состав которого входил мусороперерабатывающий завод в Горелово и полигон твёрдых отходов ПТО-3, расположенный вблизи поселения Новосёлки Выборгского района Санкт-Петербурга; ГУП «Завод МПБО-2», принадлежащее г. Санкт-Петербург, расположенное во Всеволожском районе Ленинградской области; полигона твёрдых отходов ЗАО «Завод КПО», на Волхонском шоссе в Ломоносовском районе Ленинградской области; полигона твёрдых отходов ЗАО «Промотходы», расположенного во Всеволожском районе Ленинградской области.
Эта система полностью обеспечивала переработку и захоронение твердых бытовых отходов, поступавших с территории Санкт-Петербурга и даже близлежащих районов Ленинградской области в количестве примерно 200 килограмм на человека в год.
Ядром системы был Опытный завод механизированной переработки бытовых отходов в Горелово (ЗАО «Опытный завод МПБО»). Созданный еще в советское время, в начале 90-х он едва не прекратил свою работу. Спасением завод обязан Юрию Михайловичу Лихачеву, в переломные для страны годы ставшего его директором. Юрий Лихачев – пример человека, который «сделал себя сам», биографию которого можно преподавать в школах для «юношей, обдумывающих житьё». Поневоле сбиваешься на пафос, рассказывая о человеке, начинавшим рабочим на конвейере мусоропереборки и ставшим генеральным директором.
Завод «ОЗ МПБО» в свои лучшие годы производил удивительное впечатление чего-то совершенно необычного, чуждого постсоветской разрухе и безалаберности, царившей на большинстве тогдашних производств. Столовая – с интерьером приличного кафе и ценами раз в пять ниже среднегородских; подсобные хозяйства, где выращивали и овощи и поросят; ухоженная, чистая территория; клумбы и экзотические кустарники; никакого запаха от тонн мусора, ежедневно перерабатываемых здесь; березовая роща, посаженная руками работников завода и служащая местом отдыха… После работы мылись не в душевой, облицованной ржавым кафелем, а в настоящей деревянной бане с сауной и парной… Словом, опять таки вспоминая Маяковского, «будто пришел к капитализму в гости». Особенно ясно были видны все преимущества частной собственности на средства производства по сравнению с Янинским мусороперерабатывающим заводом – государственным унитарным предприятием, где тогда стояла густая вонь гниющей органики, не было ни столовой, ни горячей воды, а рабочие получали в три раза меньше, чем у «кровососа-капиталиста».
Мне рассказывали про Лихачева: в начале 90-х денег у людей было настолько мало, что домой с завода тащили всё – даже туалетную бумагу. И вот Юрий Михайлович велел следить неукоснительно – чтобы бумага в туалетах была всегда. На возражения «воруют ведь!» — отвечал: «а ты покупай ещё!» Он знал, что разруха начинается с малого.
До 2006 года «Опытный завод МПБО» был эффективным развивающимся предприятием. Специалисты завода с привлечением учёных совершенствовали технологию переработки отходов, обобщали опыт зарубежных стран, и в итоге создали проект реконструкции и расширения завода, который прошёл все согласования и экспертизы. Проект предусматривал увеличение мощности завода в 2,5 раза и обеспечение глубокой переработки отходов в количестве 500 тыс. тонн в год. Если бы он был осуществлен, мы бы сейчас с вами не сидели бы посреди катастрофически расползающейся по окрестностям Питера мусорной кучи.
Но, конечно, чиновники – тоже люди, и ничто человеческое им не чуждо. Например, зависть. Тогдашний председатель Жилищного комитета Санкт-Петербурга Лукманов, видимо, позавидовав тому, что у соседа всё идет хорошо, в то время как на вверенном ему предприятии всё плохо, организовал фактическую травлю Лихачева. Постоянные проверки – от пожарных до природоохранных ведомств, наезды с ревизией, обвинения во всех грехах, распускание слухов, завершились прямым рейдерским захватом предприятия – по всем правилам российского «фильма про деловых», с привлечением ОМОНовцев, похожих на частных охранников, и частных охранников, похожих на бандитов. В 2006 году был захвачен Завод МПБО на Волхонке; в 2007 году – Полигон твердых бытовых отходов в Новосёлках.
Отнятое у акционеров имущество было передано «государству» — то есть чиновникам, в состав ГУП «Завод МПБО-2».
Не так давно я вновь побывал на Опытном Заводе МПБО. Теплицы уничтожены; цех пиролиза разрушен. Половина мощностей простаивала. Территория завалена кучами якобы переработанного мусора. Всё пропитано мусорной вонью, как ранее- на государственном предприятии. Но главное – потерян коллектив. Даже директора этого, с позволения сказать, производства, меняются в среднем раз в полугодие – что же говорить о рядовых сотрудниках!
Итак, Опытный Завод практически разрушен; ГУП «Завод МПБО-2» в Янино, первая очередь которого была построена в 80-х годах, так и не получил развития и содержится в основном за счёт дотаций из городского бюджета. Полигон «Новоселки» расположен на городской земле, что противоречит действующему законодательству; к тому же он исчерпал свой ресурс, запах от него покрывает чуть ли не два района города, и в ближайшее время он подлежит закрытию и рекультивации. Полигон во Всеволожском районе «Промотходы» предназначен, соответственно названию, для промышленных отходов. Полигон ЗАО «Завод КПО» на Волхонском шоссе, который мог бы работать еще пару лет, отходы для захоронения не принимает и выведен в режим рекультивации. К тому же на нём произошла смена собственника. Причиной послужили вовсе не протесты жителей Пушкина или руководства аэропорта «Пулково». Просто подошел срок рекультивации полигона, и в головах некоторых депутатов и чиновников возникла идея получить на эту рекультивацию деньги из федерального бюджета – как на ликвидацию накопленного экологического ущерба. Дело стало за малым – найти фирму, которая согласится поделиться с теми, кто эти деньги добудет. Лихачев на такое явно бы не пошёл – он вообще был известен тем, что взяток не давал, и откаты не «пилил»… Следовательно, воспитанных им владельцев и руководителей полигона надо было заменить.
Люди, принимавшие такое решение, почему-то не подумали, что обслуживать полигон – это не просто деньги считать. В итоге опытные сотрудники с полигона ушли, теперь полигон горит и сотня пожарных ничего не может с этим поделать. Если задымление не остановить, то ущерб, нанесенный здоровью жителей и затраты на тушение примерно через пару месяцев превысят стоимость рекультивации полигона.
Решение «мусорной проблемы» видится следующим: немедленно передать все объекты по переработке и захоронению отходов в частные руки (провести приватизацию). Создать систему, при которой производитель отходов (допустим, ТСЖ или СНТ) заключает договоры не на вывоз мусора, а на его захоронение и затем уже полигон нанимает перевозчика для вывоза мусора и платит ему часть поступивших от ТСЖ или СНТ средств. Такая система, кстати, по инициативе губернатора Ленинградской области А. Ю. Дрозденко уже начала внедряться – пока , правда, в качестве эксперимента. Закрыть все работающие по устаревшей технологии мусороперерабатывающие заводы и вместо них развивать пункты скупки утильсырья у населения – больше полезных фракций из мусора можно будет выбрать. И, разумеется, без новых полигонов не обойтись. И никакие мусороперерабатывающие заводы их не заменят. Потому что переработка мусора выгодна при высокой цене на вторичное сырьё. А чтобы держать высокие цены на что бы то ни было, нужно иметь богатое население. Пока же у нас ВВП на душу населения меньше чем в среднем в ЕС в 2,5 раза и европейский опыт нам не годится.
Эта история про отъём бизнеса у прогрессивного предпринимателя чиновными горе-хозяйственниками, которые в итоге не смогли продолжить чужой успех и попросту угробили отрасль; история в духе рассказов О.Генри, вполне могла бы происходить в маленькой «банановой республике» сто лет назад. Когда в России такое происходит – становится «за державу обидно». Если такие люди, как Юрий Лихачев, оказываются лишними для страны, поневоле задумываешься над перспективами России…
Юрий Шевчук, председатель Северо-Западного Зеленого Креста. 11.10.2013